Все равно в России появится "Правый сектор", - Ярош

Народный депутат Украина, лидер "Правого сектора", днепродзержинец Дмитрий Ярош недавно дал большое интервью "Обозреватель", с которым мы предлагаем ознакомиться и нашим читателям (материал публикуется полностью и без изменений). К палате лидера "Правого сектора" Дмитро Яроша в одной из больниц Днепропетровска ежедневно выстраивается настоящая очередь. Волонтеры, политики и единомышленники "Ястреба" (так Яроша называют друзья и сторонники), идут к нему нескончаемым потоком. Нам повезло. Когда "Обозреватель" пришел навестить главного "правосека" страны, в его палате были только жена и младший сын. А вот когда мы уже прощались после записи интервью (встреча состоялась за несколько дней до резонансной отставки губернатора Днепропетровщины Игоря Коломойского), оказалось, что навестить Яроша пришла Анастасия Дмитрук, автор нашумевшего стихотворения времен Майдана… Даже с тяжелым ранением, после двух серьезнейших операций лидер ПС не теряет не только боевого духа, но и прекрасного чувства юмора. Во время интервью он с присущим ему заразительным оптимизмом рассказал "Обозревателю" о победах и поражениях, о возможности третьего Майдана в Киеве и первого – в Москве, о том, как развалить Российскую империю, что он думает о Рамзане Кадырове и Ирине Фарион, а также о том, когда и каким образом закончится война на Донбассе. "КРЫША ЕДЕТ В ЭТОЙ БОЛЬНИЦЕ..." - Дмитрий, прежде всего, как Вы себя чувствуете? Какие ранения у Вас были и что говорят врачи? - Было ранение локтя и ноги. Нога зажила быстро – как на собаке. Там осколок по мясу прошелся, кость не зацепил, каких-то жизненно важных артерий тоже, поэтому с ногой быстро разобрались. С рукой было сложнее, потому что, как говорили врачи, если бы я остался где-то там, на фронте немного дольше - ампутация была бы. Осколок "града" перебил локтевой сустав, выбил полностью, артерию вынесло, 15 см.… Наделало вреда разного. Но наши чудо-врачи, слава Богу, все это сложили в кучу, вставили множество разнообразных пластин, спиц, держится уже рука. Даже пальцы шевелятся. Пока конкретно никто ничего не говорит. Еще принимаю антибиотики, поскольку пока титан вживляется в руку, там, вероятно, есть какое-то воспаление или еще что-то…. Вакуум. Один раз он у меня уже был, после первой операции. Сейчас снова, после второй. Но думаю, что через несколько недель будет возможность хотя бы ездить. Потому что я тут уже два месяца. Крыша едет в этой больнице. С моим ритмом жизни, достаточно активным, я два месяца вынужден лежать, да еще и во время войны. Тяжело психологически. Но ничего. Я по жизни оптимист. Верю, что все будет хорошо и что я вернусь к своим бойцам. И мы продолжим войну за волю Украины. - Вы уже думали, планировали, куда поедете прежде всего, после выписки из больницы? - Самое первое – по базам наших батальонов Добровольческого Украинского Корпуса (ДУК - прим.). Мне-то, конечно, докладывают постоянно о том, что там происходит – и на передке, и на базах, но надо самому посмотреть. К тому же, у нас много позитивных сдвигов, как мне докладывают, и я хочу их увидеть. Наши подразделения разбросаны от Станицы Луганской на Луганщине и аж до Мариуполя. Практически по всему фронту есть подразделения Правого Сектора. Поэтому надо проверить их боеспособность. На какой уровень за эти два месяца (а может получится и больше, пока я до них доберусь) они вышли А потом в Киев надо заехать, потому что там тоже много стратегических заданий. Обсуждается определенная возможность быть советником в Генеральном штабе - на общественных началах. Там есть определенные направления, которые меня интересуют. Собственно, предварительно обсуждается возможность кураторства ДУК, чтобы взаимодействие с Генштабом стало лучше, чем было до того. И национально-патриотическое, военно-патриотическое воспитание молодежи. Мне эта тема также близка, потому что в "Тризубе имени Бандеры" 20 лет своей жизни я посвятил именно военно-патриотическому воспитанию. Посмотрим, как оно будет. Да и в Верховной Раде накопилась масса вопросов. Мы определенные законопроекты подготовили, зарегистрировали, повносили, но, вижу, пока там, как у нас в Галичине говорят, "копняків" не надаешь, то депутаты не так активно работают. Хотя все те законопроекты касаются собственно национальной безопасности. "МЫ СОВЕРШИЛИ ЧУДО" - Когда Вы говорите о позитивных сдвигах в ДУК – что имеете в виду? - Например, мне докладывают, что наша минометная батарея очень повысила свой профессиональный уровень. Когда 6 мин подряд висит в воздухе – это хорошо. Поражение целей и все такое прочее. Ведь что отличает наш корпус? Это мотивированность людей. Приезжает к нам, к примеру, полковник из Сумского артиллерийского училища. Оно на весь бывший Советский Союз было очень знаменито, там очень хорошие кадры готовили. А они преподаватели. И они за несколько дней дают курсы, которые обычно бойцы проходят полгода, а то и год. Они сами говорят об этом нашим парням. А наши ребята сразу хватают все на лету, потому что это происходит на передовой и каждый снаряд, каждая мина, которую ты посылаешь в цель – от этого зависят жизни людей. Поэтому обучающий процесс очень быстрый. Нам удалось раздобыть немного минометов и мы готовим сейчас активно минометчиков и артиллеристов. Кроме того, удалось решить много вопросов по материально-техническому обеспечению, даже по определенному зарплатному фонду - хотя бы для командного состава на уровне командиров батальонов, начальников штабов батальонов. Очень тяжело иметь боеспособное подразделение, когда постоянная ротация происходит. Люди не могут бросить семьи, потому что они не получают ни копейки. Предприниматели приезжают, повоюют месяц - и едут домой, зарабатывают деньги. Заработают – снова приезжают, воюют… И так же другие парни. Поэтому для нас этот вопрос был важен. Разные предприниматели дают средства и мы создаем зарплатный фонд. И командиры батальонов уже могут получать какие-то деньги. А иногда, в зависимости от того, сколько денег есть, и командиры рот, командиры взводов, командиры отделений. Поэтому это тоже очень позитивно для нас. В принципе, мы начали создание боевой силы сразу после Майдана, но сначала это были отдельные группы людей. И уже потом, когда война вышла в активную стадию противостояния, где-то к июлю, мы создали корпус - централизованную всеукраинскую структуру, которая состоит из резервных батальонов, из учебных центров, боевых подразделений, которые на передовой находятся. И без любой поддержки государства это все делалось, поэтому, по большому счету, мы совершили чудо. Теперь надо это чудо еще структуризировать, расширить максимально, потому что очень много людей хотят присоединиться к нам. Но у нас есть проблема с оружием. Возможно, через ГШ удастся решить и эту проблему. По крайней мере, я на это надеюсь. А пока никаких сдвигов в легализации ДУК так и нет? Бойцы до сих пор не могут рассчитывать на получение статуса участника боевых действий? Этот вопрос и от нас зависит. Не только от государства. Мы ведем переговоры все время с государственными деятелями, но при этом всем не все варианты, которые они предлагают, нам подходят. Равно как и то, что предлагаем мы, не всегда подходит им. Надо искать золотую середину. И мы уже выходим на что-то такое. Поэтому я надеюсь, что все вопросы будут решены. Кроме того, мы и через ВР работаем, имея этот депутатский мандат. Определенные законодательные инициативы вносим. По социальной защите - прежде всего, семей погибших наших побратимов, раненых, инвалидов 1 -2 группы. На первом этапе хотя бы эти вопросы решить. И мы подготовили ряд законопроектов, которые дали бы возможность, даже если ГШ не будет соглашаться, чтобы ввести ДУК в плоскость действующего законодательства. Там тоже есть определенные вещи, и я думаю, что ВР может согласиться на принятие таких законопроектов. Я думаю, найдем какие-то выходы, потому что наши ребята заслуживают этого. Кроме того, я говорил, что не надо разрешений для того, чтобы защищать свою Родину – ее территориальную целостность, ее независимость. Это обязанность каждого гражданина. И мы собрались тогда, видя определенную нефункциональность государственных структур. Они были абсолютно недееспособны – если брать весну, лето. И думаю, мы немало сделали для того, чтобы фронт сейчас был там, где он есть, а не где-то под Киевом или под Львовом. На том и стоим. А как будет дальше – будет видно. "У НАС, НАЦИОНАЛИСТОВ, КАК У ВРАЧЕЙ, ОДНО ПРАВИЛО - НЕ НАВРЕДИ" - Есть определенное сопротивление во власти – со стороны, возможно, Генштаба, военного руководства, руководства государства? Учитывая, что этот вопрос до сих пор не решен? - Знаете, у меня нет тоталитарного мышления: мол, тут все плохие, а тут – все хорошие. Такого не бывает. Понятно, что есть какие-то люди, которые на дух не переваривают добровольческое движение в принципе. И не только когда это касается ДУК. Вспомните кампанию по дискредитации "Айдара" - как она проходила, как там по "Донбассу" работали - и работают до сих пор по этих подразделениям. Их разлагают, их нивелируют полностью. Нас просто сложнее взять, потому что наши подразделения формировались на идейной основе, просто такой общий патриотизм был. Идеология украинского национализма - она скрепляющая. Всегда была и есть. Поэтому с нами сложнее бороться. Но при всем этом есть часть людей, которые не хотели бы видеть такое явление. Я наш дух сравниваю с Запорожской Сечью. Есть такая аналогия. И поэтому многие не хотели бы это видеть. В том числе, среди политиков. Потому что это постоянная, как они думают, угроза. Потому что мы по своей сути военно-политическое движение и они считают, что мы можем нести какую-то угрозу государству. Ошибочно абсолютно. Любой националист – государственник априори. Не каждый из власть имущих государственник - вот в чем проблема. И если бы у нас было какое-то желание работать на деструкцию, то мы могли бы начиная с Майдана многих из тех, кто сейчас при власти, к этой власти не допустить. Или делать то, что способствовало бы ликвидации государственности как таковой - если бы мы ставили перед собой такую задачу. Но у нас, националистов, как и у врачей, одно правило: не навреди. Мы никогда не выступали против каких-то основоположных принципов государственности, украинского народа.. - Скорее против системы? - Система, как мы ее трактовали при Януковиче, она не очень изменилась. Система своеобразной внутренней оккупации. И сейчас это хорошо видно. Социальная проблематика, которая для людей – простых людей, прежде всего – превратилась в выживание. Те цены, которые ужасающе поднимаются... Эти спекулятивные колебания доллара, евро… Мы же видим, что это все - абсолютно искусственные абсолютно проблемы. И кто-то наживается, миллиарды себе делает. Я убежден, что в Кабмине, в НБУ, в государственных институтах, от которых это зависит, есть люди, которые гребут, как и гребли. И в оффшоры как выводили деньги, так и выводят. Я слышал озвученные цифры, что уже после революции около полутора десятка миллиардов долларов в оффшоры ушло. То есть, украинский народ, наверное, не настолько бедный, если такие деньги выводятся. Просто я понимаю, что украинский крестьянин не может вырастить столько зерна, а украинский металлург – выплавить столько металла, чтобы его нельзя было украсть. Поэтому этот режим, к величайшему сожалению, не видоизменился. Но… Будем что-то с этим делать. Просто попытаемся это сделать без насилия, каким-то народовластным способом. Через выборы будем действовать. Хотя нам пока не очень удается, потому что конкурировать с олигархическими партиями, не имея практически ни копейки, очень сложно. Правда, сейчас мне докладывают, что рейтинг Правого сектора растет. И даже у нас в области перевалил за 7%. Поэтому мы уже можем рассчитывать на какой-то результат. Я вижу в Верховной Раде, что вот я сам пришел, у меня есть друзья – Борис Филатов, Борислав Береза, Володя Парасюк... Это у нас такое неформальное своеобразное объединение "Укроп". Есть другие ребята, которых я знал и до ВР, с которыми можно о чем-то говорить. Андрей Парубий тот же - первый заместитель председателя ВР. Но все равно - такими разрозненными силами сделать там что-то очень и очень сложно. Изменить как-то ситуацию в Раде, влиять на процессы, когда ты сидишь, а тебе даже слово сказать не дают, потому что ты внефракционный… Это не дело. Была бы фракция Правого сектора – было бы намного легче. Во всяком случае, включив еще и поддержку народа, выведя, к примеру, людей под ВР. Было бы совмещение фракции и народной поддержки – тогда можно было бы и сдвинуть что-то. Но люди пока нам такого доверия не оказали. Посмотрим, как дальше будет. ДЕПУТАТСТВО - СОВЕРШЕННО НЕ МОЕ - А Вы себя комфортно чувствуете в роли народного депутата? Или все-таки это не совсем Ваше? - Это совершенно не мое. Я это знал еще до выборов и не хотел баллотироваться. Это было такое коллегиальное решение руководства ПС. Плюс ребята даже с разных политических лагерей национально-государственнических - они тоже говорили: "Дмитрий, иди, потому что ты там принесешь пользу" и все такое. Но я прекрасно осознаю, что далеко не все в этой системе координат кланово-олигархической, которая так и осталась в Украине, можно решить через ВР. Конечно, я тешу себя определенными надеждами, что там будет все-таки часть людей, которые станут критической массой для изменений в государстве, для реформирования в разных сферах общественной жизни. Но потом, когда пришел и посмотрел… Реально Рада даже в сравнении с предыдущим созывом демонстрирует не большой прогресс. В небольшой отрыв ушла по качеству своей работы. Да, она, безусловно, более государственническая. Там нет "коммуняк", "рыгов" не так много осталось и все такое прочее. Но сама методика работы очень далека от парламентаризма. Принимается решение где-то в Администрации Президента, опускается на фракции. И фракции – хотят они того или нет – будут это выполнять. Потому что если не выполнишь – получишь целую кучу проблем. А какого-то такого свободного парламентаризма, который может продуцировать здоровые идеи и действительно влиять на реформирование государства, там, наверное, все-таки не будет. Хотя все равно хочется верить в лучшее. В ДЕБАЛЬЦЕВО ВСЁ МОГЛО БЫТЬ НАМНОГО ХУЖЕ - Безусловно!.. Если говорить о войне – мы сейчас имеем "Минск-2", имеем какое-то "типа перемирие", существующее похоже лишь на бумаге. Как Вы оцениваете эти договоренности? Как оцениваете вообще обстановку на фронте? - Ну, я выступал еще против "Минска-1" и, в принципе, наверное, был все-таки прав. Потому что в промежутке между "Минском-1" и "Минском-2" была же возможность Дебальцевский плацдарм укрепить и сделать его неприступной крепостью. Плацдармом для нанесения флангового удара на Горловку, к примеру, с этой стороны. Была возможность сделать уже ИМ горловский котел. Но как мы увидели, никаких выводов не было сделано. В Дебальцево произошло абсолютно нелогичное поражение украинских вооруженных сил. Эти перемирия… Я понимаю, что их можно заключать с тактической точки зрения. Мы получили под Иловайском разгром. Части деморализированы. Не хватает каких-то определенных видов вооружения, боеприпасов, того, того - можно подписать какое-то перемирие. Но использовать его для радикального повышения обороноспособности страны, для боевых частей, для того, чтобы улучшить систему управления ВСУ. Но, к превеликому сожалению, большой разницы между состоянием, скажем, на сентябрь и январь-февраль в управлении вооруженными силами я не увидел. Да, там передали какие-то сотни единиц техники за это время. Да и то - в том же Дебальцево осталась часть техники, которая была передана, насколько я был проинформирован. Мы, с одной стороны, научились воевать – боевой дух на достаточно высоком уровне. Но очень плохо, когда стаю львов возглавляют бараны. Они не могут привести к победе и все время откатываются назад... Это еще слава Богу, что мы так вышли из-под Дебальцево – с относительно минимальными потерями. Там все могло быть намного хуже МЫ ПОЧЕМУ-ТО ИГРАЕМ В ЭТУ НОРМАДСКУЮ ЧЕТВЕРКУ - Но это же не заслуга "баранов", правильно? - Безусловно. Это офицеры среднего звена, которые уже научились воевать. Они взяли на себя ответственность и провели операцию по выводу наших подразделений из этого котла. Если говорить о нынешней ситуации на фронте, нам угрожает еще несколько котлов. И я не знаю, опять таки, будут ли те бараны на это реагировать или это, возможно, опять идет какая-то геополитическая игра. Для того, чтобы у украинцев постоянно подрывать веру в свои вооруженные силы и сдавать район за районом, а потом, возможно, и область за областью. Очень сложно делать выводы, когда не видишь всю доску, на которой ведется эта игра. Мы прекрасно видим, что немецкая и французская политика является пророссийской по своей сути. И это было в течение всех этих лет после развала Советского Союза – их политика проводилась в русле российской, кремлевской, московской. Есть Великобритания со своими интересами, Соединенные Штаты. Но мы почему-то играем в эту нормандскую четверку. Не расширяем ее, не вводим какие-то другие, союзнические для нас силы, а остаемся на том уровне. И соответственно, сдаем какие-то свои позиции. Вот сейчас меня беспокоит очень сильно направление Станицы Луганской, Счастья, потому что там тоже есть возможность у них развернуть наступление и фланговым ударом обрезать нашу группировку – имеющую такое интересное название "95-й квартал". И прижать их к границе с Россией, заставив снова переходить на ту сторону - как это уже было летом, когда наших военных заставили перейти в Россию. Такие вещи происходят. Мы на своем уровне не можем на все влиять, потому что ДУК не является какой-то самодостаточной вооруженной силой. Мы на фронте, безусловно, вспомогательная сила... И это нас очень сильно напрягает. Потому что если бы ответственность лежала на нас, тогда бы было все понятно. А так…Т яжеловато наблюдать в качестве статистов кто там что решит. Поэтому мы и рассматриваем даже такой, казалось бы, политически невыгодный вариант, как пойти советником в ГШ. Мне все говорят: да это не ваш уровень, имиджевые потери... Я объясняю очень просто: если даже удастся 10 жизней бойцов спасти за счет этой должности и разгромить какое-нибудь бандформирование, хотя бы одно - и то уже будет большое дело. Для нас речь не идет о рейтингах, имидже и прочем. Для нас речь идет о государстве. Из того и исходим. ПОСКОРЕЕ БЫ ЗАКОНЧИЛАСЬ ВОЙНА. А МИРНУЮ ЖИЗНЬ ЕСТЬ КОМУ СТРОИТЬ - Какой Вы видите победу? Когда она возможна и какой именно должна быть? На каком уровне это все должно закончиться? - Видите ли, она должна была бы состояться сразу на двух фронтах. Во-первых, возобновление территориальной целостности нашего государства - включительно с Крымом, безусловно. И, во-вторых, победа на внутреннем фронте. Реализация идеалов Майдана - чтобы оно не привело снова к какой-то крови внутри государства. Потому что эта постоянная турбулентность в нашей стране, она же ничего хорошего не приносит - ни для развития экономики, ни для социальной базы ни, в конце концов, для повышения национальной гордости как таковой... Так вот, окончательная победа может быть тогда, когда мы в границах своих земель построим нормальное государство, в котором каждому гражданину будет обеспечена свобода, справедливость, благосостояние – все то, чего люди и требовали, выходя на Майдан. Ничего же чрезвычайного люди не требовали. Только ощущать себя достойно и иметь те права, которые имеют люди во всем мире. Это и будет победой. Для меня – поскорей бы закончилась война. А мирную жизнь есть кому строить. Молодежь пусть этим занимается. "ВАЛИТЬ ИМПЕРИЮ!" - Сейчас все чаще звучит мысль, что сосед-то наш никуда не денется. И что мы можем выгнать россиян из Донбасса, из Крыма – но опасность все-равно остается. Что делать с этим? - Валить империю! - Каким образом? - Так же, как Советский Союз. Нам же удалось – и украинцам в том числе – развалить ту империю. Россия имеет столько дестабилизирующих факторов внутри своего государства! Тот же Северный Кавказ, мусульманский фактор, китайский фактор, японский фактор на Дальнем Востоке. Было бы желание! Просто Запад определенное время, особенно при Ельцине, а после - и при раннем Путине, делал все для того, чтобы сохранить РФ как противовес Китаю. Потому что китайская угроза существует для всего мира. И Россию не просто сохранили, а выпестовали такую себе мини-империю - агрессивную, циничную, лживую. А любая империя должна постоянно пребывать в состоянии войны и постоянно расширять свои границы. Если нет экспансии - сразу идет ее деградация, уменьшение территорий, внутренние конфликты и так далее. Путин это прекрасно понимал и понимает. Отсюда и все эти постоянные войны – на том же Северном Кавказе, к примеру. Кстати, они так и не смогли до конца укротить то национально-освободительное, потом – религиозное движение мусульманское. Даже вопрос того самого Кадырова - это же далеко не победа Кремля. Когда лезгинку теперь танцуют чеченцы на Красной площади - многих россиян это очень сильно напрягает, насколько я понимаю. У нас много парней из России воюет - граждан России, россиян по национальности. И они приходят воевать против Российской империи, то есть, за свое государство, за государство российской нации. Они считают себя униженными в этой самой империи. Права россиян не защищены в их государстве абсолютно. Об них вытирают ноги все кому не лень – или их олигархи, или северные кавказцы. Поэтому Россия - это колосс на глиняных ногах. Любая империя рано или поздно кончает очень плохо. И эта закончит. Я думаю, что при абсолютно нормальных раскладах и при целенаправленной политике нашего государства можно было бы лет за 10 вопрос с Россией решить. Она прекратила бы существование в тех формах и в тех границах, в которых она существует сейчас. Для этого достаточно просто дать народам, которые там живут, право иметь свои национальные государства – и все. Они сами разберутся - что к чему и как. А мы поможем. Если они захотят, конечно. КАДЫРОВ ВЕДЕТ СЕБЯ КАК ХОЛУЙ - Вы вспомнили Кадырова, который периодически упоминает Ваше имя. Как относитесь к такому "вниманию" со стороны этого человека? - Мне периодически докладывают, что кадыровцы тут постоянно бегают, меня ищут. То в плен хотят взять, то убить, то еще что-то… У нас, наверное, своеобразные с ним отношения - заочные. Лично мы не знакомы, а заочно - да. Он ведет себя как холуй. Такое у меня впечатление. Ведет недостойно для мужчины. Даже в отношении Путина - эти постоянные его твиты, клятвенные заверения в верноподданичестве и все такое. Что о нем говорить? В первую чеченскую он головы россиянам резал, а сейчас он служит "верой и правдой". Закончит очень плохо. Как и все люди его пошиба заканчивают. Даже если империя еще будет существовать, Путин завалится, и какой-нибудь Иванов Иван Иваныч станет на его место - он же его первого как барана на зарез и отправит. Тут все просто. Ничего хорошего ему не светит. А Северный Кавказ обречен быть свободным. Там на самом деле есть гордые народы. Я вспоминаю генерала Дудаева - это был гигант духа, гигант интеллекта. Соответственно, они также будут иметь свое государство. Не знаю, может это будет конфедерация горных народов или отдельные какие-то национальные анклавы. Это уже им решать. Но Кадыров и ему подобные там не имеют никаких перспектив. Это временное явление на Северном Кавказе. - А то, что Вас заочно осудили в РФ, Вас беспокоит? - Это очень хорошо. Наверное, это признание! Когда идет война - как это может беспокоить? Я на фронте с апреля прошлого года, и когда ходишь по линии между жизнью и смертью - какие-то абсолютно эфемерные приговоры, интерполы и подобная чушь абсолютно не напрягают. Абсолютно. Пусть себе провозглашают что угодно. ВСЕ РАВНО В РОССИИ ПОЯВИТСЯ "ПРАВЫЙ СЕКТОР" - Как Вы, кстати, восприняли сумасшедшую популярность ПС в России - да и свою собственную? Ведь был период, когда Вас и ДУК упоминали в новостях российских телеканалов чаще, чем Путина с его "Единой Россией". - Мне говорили, что недавно вышел фильм о Крыме – "Возвращение на родину" или как-то так называется. И что там тоже ПС не последнее место занимает. Я еще не смотрел – не знаю, хватит ли у меня нервов (смеется - прим.). Но это закономерность. Они нас боятся. Боятся самих идей националистических. До этого страшилкой был Бандера и бандеровское движение. Гиперстрашилка для всего СССР. Теперь они из ПС сделали такую страшилку. Но оно выстреливает рано или поздно. Зло - это змея, кусающая саму себя за хвост. Они не просчитывают определенных вещей. Если бы они имели мозги, для них знаком было бы то, что есть россияне, которые воюют у нас против российской империи. Все равно ПС в России тоже появится. Его создадут сами россияне. И закончится это все тем, чем оно закончилось тут. Янукович убежал. А там они поубегают от российского "Правого сектора". Потому что реклама такая, что на нее, наверное, миллионы надо было потратить, а мы - ни копейки. Это их ошибка, хотя они пока не понимают. Не надо нас так рекламировать. Подсказка. Но Господь, если хочет кого-то наказать, отнимает разум. В этом случае, видимо, так и случилось. Я НАЦИОНАЛИСТ, А НЕ КСЕНОФОБ - Считаете, возможно такое, что брусчатка на Красной площади в свое время будет использована по назначению? - Очень может быть. И женщины в норковых шубах, как у нас на Майдане, будут ее разбивать, подавать на баррикады. Очень может быть… Хотя, честно говоря, я националист, а не ксенофоб. Я не желаю ни одному народу, чтобы повторялось то, что было у нас на Институтской - когда безоружных пацанов расстреливали из автоматов, из снайперских винтовок… И россиянам я не желаю зла. Просто я очень хочу, чтобы они к нам ни при каких обстоятельствах не лезли. И дали нам спокойно строить свое государство. Свой дом, в котором "своя правда, і сила, і воля", как говорил Шевченко. Соответственно, и они бы строили. Возможно, мы даже могли бы нормально сосуществовать. Но для начала им надо избавиться от имперского синдрома. Потому что пока он существует, с ними же ни о чем невозможно нормально говорить! Сейчас мы видим – в зомби просто превратились. Система пропагандистская, тоталитарная по своей сути, изменила мировоззрение у людей, которые к Украине, возможно, лет 5-10 назад неплохо относились. А теперь у них мы все – фашисты, нацисты, еще неизвестно кто... Украина в глазах россиян – это какое-то вселенское зло. Поэтому пожелаем российскому народу иметь государство, и в нем – достойную жизнь. У МЕНЯ В РОССИИ ЕСТЬ РОДНЯ - Скажите, есть ли у Вас какие-то личные дружеские или родственные связи с Россией, которые оборвались во время Майдана или позднее, когда началась война на Донбассе? - Знаете, у меня есть там родня – далекая, правда. Мамин дядя во время Второй мировой был ранен и попал в госпиталь под Москвой - и там остался после 45 года. Он с 1939 по 1945 воевал на разных фронтах. Остался, женился… Поэтому какие-то родственные связи у меня там есть. Но так получилось, что я с ними достаточно давно не общаюсь. Наверное, с конца 90-х. Я туда не ездил и оно как-то заглохло. С другой стороны, есть парни, с которыми я служил под Иркутском в советской армии. Потом я там работал полгода по вахте, полетал на север – там тоже есть знакомые, друзья даже. Я думаю, что они меня теперь боятся. Считают, что я ем детей (смеется - прим.). А так контактов - таких, чтобы вот так резко прервались - нет. Хотя интересно было бы пообщаться. Вы мне подали идею. Надо кого-то найти. Выйти по скайпу хотя бы и поговорить. Как они сейчас меня расценивают. ЭТА ХУНТОЧКА - ОНА ТАКАЯ, НЕ ОЧЕНЬ СТРАШНАЯ - Как считаете, возможен ли у нас еще один Майдан? Учитывая то, что изменения не идут так, как бы нам хотелось? - В Украине возможно все. А Майдан тем более. Достоинство у людей есть. И когда их доводят до ручки – они выходят на майданы. Конечно, следующий будет намного… Другим будет, скажем так. Люди столько оружия на руках имеют, что никто уже не будет сидеть в палатках и ждать месяц-два, петь песни и махать фонариками. А этого как раз очень бы не хотелось. Наша позиция такая: пройти по лезвию ножа. С одной стороны - сохранить государство, с другой - сделать так, чтобы паразиты не пили кровь украинского народа, как пили те, кто был до революции. Тут надо придерживаться золотой середины. Потому что даже у нас есть ребята-радикалы, которые кричат: давай сейчас! Особенно молодежь, которая глотнула этого духа свободы - и теперь они готовы хоть завтра брать ВР, АП, вышвыривать всех оттуда. Мы пытаемся объяснить им, что потеряем государство, а Путин будет сразу же со своими войсками в Киеве - освобождать уже от самой страшной хунты. Потому что эта хунточка - она такая, не очень страшная, она достаточно шоколадная такая хунточка, а тут же придут самые что ни на есть кровожадные бандеровцы. Поэтому приходится даже такой процесс останавливать. Правильно я делаю или не правильно – не знаю. Время покажет. МАКСИМАЛЬНОЕ "ИЗДЕВАТЕЛЬСТВО" НАД ПЛЕННЫМИ - ЗАУЧИВАЮТ И ПОЮТ ГИМН УКРАИНЫ - Приходилось ли Вам общаться с пленными? Возможно, с россиянами? - С россиянами непосредственно - нет. Хотя у нас были и россияне. Я же не занимаюсь непосредственно допросами. Было только случайное общение под Саур-Могилой. Мы там взяли пленных и общались. У них был разрыв стереотипов! Когда еще Яроша увидели - на самом что ни на есть передке, да еще мы и в оперативном окружении 8 дней были. Потому что Саур-Могила у них в руках была. Мы с 95 бригадой пошли вглубь тогда, деблокировку делали 72 бригаде, которая под границей стояла… И вот они стоят, наручниками прикованные к трубам… Тут "Правый сектор" – у них полуобморочное состояние. А тут еще Ярош – это вообще. Но потом общались, общались, общались… Один из них даже отказался возвращаться к сепаратистам. У нас запрещено пытать пленных, издеваться над ними. Максимальные издевательства, которые всегда практиковались – это они заучивают полностью "Ще не вмерла Україна" - и поют два раза в день. - Все куплеты? - Да, все без исключения. Национальный гимн поют. Занимаются хозработами какими-то, конечно же, и так далее. Но через грань нельзя никогда переходить. Мы это объясняем. Хотя если у нашего бойца только что погиб побратим – а тут он видит врага - удержаться достаточно сложно. Но объясняем бойцам, что человечность на войне никто не отменял. Она должна оставаться. Иначе мы будем такими же зверьми, как эти сепаратисты, террористы. За что же мы тогда воюем? Был у нас, например, священник московского патриархата, который корректировал огонь их артиллерии. Попал в плен и, побывав у нас, поехал в монастырь киевского патриархата. Он для себя поменял полностью представления о мире и обо всем остальном. - Вы чудеса творите? - В какой-то мере, да. Но они просто видят. Они же все получали информацию из российских СМИ - все эти страшилки. А тут они видят нормальных, адекватных людей, которые хотят добра своему народу – и тогда у них все меняется. Хотя это срабатывает не со всеми. Там есть такие зазомбированные, что им ничего не поможет. Разве только к стенке поставить. Горбатого могила исправит, как говорят… Мы, конечно, этих пленных передаем спецслужбам, чтобы они обменивали. Да и сами обменивали на наших пленных армейцев, на добровольцев. Сейчас с "фондом пленных" немного сложнее, потому что активные боевые действия не ведутся. Но все-равно в локальных стычках попадаются время от времени. Даже в Песках мы брали пленных в течение последнего месяца. ВОТ ВСЕ "ГОНЯТ" НА МУЖЕНКО, А ЭТО РЕАЛЬНО ХРАБРЫЙ ЧЕЛОВЕК - Вы говорили, операция под Дебальцево - это как раз заслуга среднего офицерского звена. Как считаете, это несовпадение между тем, что "львы" воюют, а "бараны" руководят, может привести к тому, что однажды боевые офицеры возьмут инициативу в свои руки? - Кончено, это возможно. Но я вижу определенные позитивные тенденции. Например, это назначение командира 95-й бригады, именно боевого офицера, моего хорошего товарища Михаила Забродского, на должность командующего ВДВ - высокомобильных десантных сил. Олег Микац, командующий 93-й бригады, должен возглавить учебный центр "Десна". Они идут. Те офицеры, которые получили военный опыт. Комбатов, смотрю, начали поднимать. Есть позитивная тенденция. И, возможно, не понадобится использовать радикальные методы для того, чтобы решать эти вопросы. Потому что там тоже нелегко. Я всегда об этом говорю. Вот все "гонят" на Муженко. А это реально храбрый человек. Я с ним немножко воевал и знаю, что к чему. И он также человек, который тоже выполняет приказы – Верховного Главнокомандующего. И часто его решения зависят от политики, а не от необходимости на том или ином театре боевых действий. К превеликому сожалению. Когда политика вмешивается в военные дела - это всегда негатив. Возможно даже, что он не на своем месте. Я не являюсь военным человеком, хотя много лет своей жизни интересовался этими вопросами. Но академий не оканчивал и не могу со стопроцентной уверенностью говорить. Однако мне кажется, что начальник ГШ - это не должность для Муженко. Он намного эффективнее мог бы работать в каких-то чисто боевых вещах. Сама система вооруженных сил сгнила полностью. Это "советчина". Система штабов, система управления... Это то, что надо полностью убрать и практически с нуля начать строить. На тех же натовских стандартах. Мы в наших батальонах штабы развернули по натовским стандартам и видим, что они намного эффективнее, чем все то, что есть в ВСУ. Система подготовки и т.д. Если не изменить систему – то вот Муженко поставили, Хомчака поставят, Наева, Бровко – да кого угодно – все и дальше будет так, как и было. А люди и дальше будут: давайте еще того и того уберем. Вопрос в системе. Так же, как и в масштабах государства. То же самое. Поэтому к системе надо подойти серьезно. Но я надеюсь. Президент, при всех его недостатках, ввел волонтерский десант в МО, парни и девушки начали работать по обеспечению и там есть позитивные наработки. За один день ведь действительно нельзя провести радикальные изменения. К ним надо подготовиться. Таня Рычкова, Юра Бирюков, их команды - они адекватны. Они пашут там на износ. Я это точно знаю. И им в этом надо помогать. Всем обществом помогать. Потому что в результате мы можем получить радикальные изменения без какого-либо насилия. Это хороший путь. НА ДОНБАССЕ НУЖНО ПОВЫДЕРГИВАТЬ БУЙНЫХ. А ПОТОМ - ЛАСКОВАЯ УКРАИНИЗАЦИЯ - Как считаете возможным, после нашей победы, вернуть Донбасс и Крым - чтобы они стали полноценной частью Украины? Чтобы превратились в украинские по духу? - Вчера ко мне приходили социологи и рассказывали, что исследования, которые проводились на Донбассе еще год-полтора назад (сейчас нет такой возможности) – показывали, что всегда люди там ставили материальное благосостояние на первое место. Даже система здравоохранения некачественная их мало волновала. Главное - чтобы было много денег. Бабло побеждает зло - и все. Там духовный аспект как таковой был выбит полностью. Там московский патриархат как филиал РПЦ-ФСБ только деструкцию приносил и ничего более. Вообще духовная жизнь как таковая там отсутствовала. Тем более, украинская духовная жизнь. И это был большой негатив. И даже несмотря на это... У нас же воюют много ребят из Донецкой, Луганской областей. Они за свой дом воюют. За свою семью. И это сотни, тысячи людей. Это множество людей, которые сейчас там за линией находятся. Дают разведывательную информацию, рискуя жизнью. Потому что если их поймают – наказание будет одно: расстрел. Именно эти люди должны стать той элитой, на основе которой там предстоит формировать качественно новое общество. Кроме того, там должна быть внедрена программа (как когда-то в Германии была) - денацификация. Здесь должна быть "дедонбассоцикация" – и выговорить сложно (смеется - прим.). И те ватные криминально-олигархические схемы, которые в головах у простых людей почему-то сидят, они должны быть вытравлены полностью. И та пророссийскость так называемая... Хотя и этим на Донбассе не так уж сильно пахнет. Там совок. Реальный совок. И его надо будет вытравливать. Очень жестко работать с теми, кто не захочет жить по правилам, по законам государства. Депортация, лишение гражданских прав и так далее. Без такого силового в определенной степени фактора там ничего не сделаешь. Не переломишь ситуацию. Даже события в Константиновке это показали. Если бы проявили слабину хотя бы немножко… Вот как в самом начале стали проявлять – и сразу повылазила целая куча "орлов", которые трагедию начали использовать в своих сепаратистских интересах. А как только начали вечером ребята в воздух стрелять и выдернули зачинщиков беспорядков – все сразу прекратилось. Это же правило. Помните, у Высоцкого: "Настоящих буйных мало - вот и нету вожаков". Там буйных повыдергивать - и все будет нормально. Тихо, спокойно. А потом уже, конечно, программа ласковой украинизации и всякие такие вещи. - Украинизации не в варианте Фарион, я надеюсь? - Конечно же, нет! Я бы не хотел, чтобы мы брали этот пример и запрещали Аленам называться Аленами и так далее. Методы Фарион тоже, наверное, в какой-то мере поспособствовали тем процессам. Почему-то мне так кажется. Потому что даже Я в родном Днепродзержинске после ее эпатажных выступлений со своими друзьями разговаривал, которые меня знают как националиста, и они спрашивают – она тоже националистка?! Это и ты такой же?! Говорю: да нет, я немножко другой. МЫ ДОШЛИ БЫ И ДО ЦЕНТРА ДОНЕЦКА - Какой день этой войны для Вас, как для главы ДУК, был самым победным? - Наверное, не один. Начало войны. Мы в первом же бою выполнили достойно поставленные задачи. 20 апреля это было. И нормально отработали, хотя и понесли небольшие потери. Но у врага они были в разы большими. Это если говорить о начале, потому что именно это запоминается больше всего. Да и потом много мы освобождали … Карловку, Пески брали, в Донецк мы тогда вошли первыми, с 93 бригадой и Днепром-1... Мы и дальше могли бы идти - если бы у нас танки не заклинило. Мы дошли бы тогда, наверное, и до центра Донецка, потому что блокпосты их уже раздолбили. Это было в июле. Авдеевку тоже мы брали. Вот мы вечером ее взяли – севернее Донецка большой такой город – мы его взяли с боем и закрепились там в центре, в админзданиях. С утра встаем - солнышко светит. И люди начинают к нам сходиться... Одни насторожены, а другие бросились нас обнимать целовать и говорить о том, что они нас так долго ждали… - Зная, что вы – тот самый Правый сектор? - Ну конечно! Мы же под своими флагами. С шевронами. Еду начали выносить, кормить ребят. Это было также очень победно. Ну, а потом, после прекращения наступательных операций – иловайская трагедия... А потом это так называемое перемирие, которое длится уже столько времени – оно какой-то гордости и эмоционального подъема не добавляет. Стоишь на тех позициях… Вообще, позиционная война очень сложная с морально-психологической стороны, потому что бойцам приходится все время сидеть в окопах. Это у нас постоянные ротации происходят, налажена система. А армейцы по полгода из тех окопов не вылазят. Они черные, закопченные… Это очень тяжело. Но летом – да. Тогда, в начале августа, мы же их дожимали практически. Если бы российские регулярные войска не перешли границу, то, думаю, все вопросы были бы решены. И к концу сентября мы уже полностью поставили бы крест на сепаратизме. Но не удалось… Возлагаете ли Вы ответственность за то, что тогда не удалось "дожать" на высшее руководство государства? На командование? Мы рассматривали тот вариант, что Россия перейдет границу, потому что когда были там, под Саур-Могилой, по нам работала постоянно артиллерия реактивная и ствольная из России. И мы докладывали командованию АТО о том, что заходят сначала ДРГшки -диверсионно-разведывательные группы. А уж если заходят ДРГ – это по-любому они готовят какие-то плацдармы, проводят разведку для того, чтобы началось общее наступление. И концентрация войск на границе – собственно ударных группировок, а не оборонных - она же тоже об этом говорила. Но генералы тогда говорили: нет, Россия не посмеет. Там же ОБСЕ, там Европа… Они, мол, никогда не перейдут границу. А они перешли. Батальонно-тактическими группами перешли и достигли поставленных задач. И ответственности за те события, конечно же, так никто и не понес. И я думаю, что и не понесут, потому что мне отчего-то кажется (возможно, я не прав), что все-таки приказы выходили с самого верха. От Верховного Главнокомандующего. Именно поэтому сейчас такая ситуация, что никто не несет никаких наказаний. САМОЕ СТРАШНОЕ, ЧТО МОЖЕТ БЫТЬ НА ВОЙНЕ - Если говорить о самом черном дне этой войны для Вас лично – это Иловайск? - Если психологически – то да. Мы как раз вышли из-под Саур-Могилы, переформирование, держали Пески, тот район. Подразделения ДУК непосредственно не принимали участия в тех иловайских событиях. Но мы направляли туда людей наших из ПС, которые были в Днепре, Донбассе, в 40 батальоне. … Туда отправили несколько десятков наших парней, но мы не командовали ими. Ни я, ни командир корпуса не совершали непосредственного командования. Это такие вспомогательные наши структурные подразделения. Мы тоже потеряли и под Саур-Могилой и тогда, когда они перешли границу, Амвросиевка… Потому что Иловайск - это один котел, а тогда их штук семь было по всему театру боевых действий. Иловайск стал просто самым известным. И там добровольческие батальоны были. Это самое-самое черное, что может быть. Особенно, знаете, когда я понял, что между нашей тыловой базой на границе между Днепропетровской и Донецкой областью, в Покровском районе, и первыми частями вооруженных сил РФ не осталось ни одной нашей воинской части. А я прекрасно понимал, что несколько часов – и они уже у нас на Днепропетровщине будут. И это было действительно тяжело. Мы все меры, которые могли, предпринимали, разрабатывали различные варианты уже и защиты Днепропетровска… Самое обидное, что это глупые потери. Их можно было избежать. Это самое страшное, что может быть на войне. Когда знаешь, что все может быть иначе, а кто-то отдает приказ – и получается так, как прогнозируешь в самых страшных прогнозах. - Практически ни у кого нет сомнений, что будет активизация боевых действий. Когда, по Вашему мнению, она начнется? - Развединформация идет разная – начиная с того, что уже в конце марта активизация возможна. Но данные разведки не всегда подтверждаются и очень часто вступают в действие какие-то другие факторы. Потому что была информация, мол, с 15 числа начнется активизация, но эта неожиданное для многих исчезновение Путина, думаю, и у сепаратистов определенные планы разрушило. Но они пробовали. Уже перешли Сиверский Донец на Луганщине, опорный пункт начали строить… То есть, готовились в определенной мере. То, что они стягивают технику, везут боеприпасы, из России постоянно идут автозаправщики – они готовятся к наступательным действиям, безусловно. Ну, дороги, наверное, должны подсохнуть, поля, чтобы можно было перемещаться. В принципе, абсолютно реально под Пасху они могут начать. Могут раньше или немного позже - это уже будет зависеть от многих факторов. То, что им удалось взять неподконтрольные бандформирования под контроль, штабники российские там уже структурировали нормально те все силы, которые они имеют - практически в пределах двух армейских корпусов они имеют силы - есть чем на каких-то определенных направлениях воевать. Общее наступление они не потянут. Для этого надо минимум в 3-4 раза иметь больше и человеческих, и технических ресурсов, и оружия. А вот ударить на одном-двух направлениях они могут. Будут, конечно, и обманные удары, чтобы нас ввести в заблуждение. Словом, увидим. На войне что-то прогнозировать - неблагодарное занятие, потому что все может измениться за один день. - А ребята как? Какое настроение? - Наши бы в наступление все время шли. Это же правосеки! Они очень сильно отличаются от всех остальных, потому что они всегда шутят, у них всегда боевой настрой на высоком уровне, и они всегда рвутся в бой. И я убежден, что ПС может даже и Донецк взять. Нам бы оружия немного подбросили – и мы бы взяли!