Нардеп от Днепра («Слуга народа»)Макс Бужанский дал большое интервью изданию https://vesti.ua/. Его мы публикуем полностью.
Едва начавшись, новый политический сезон погрузился в зону турбулентности: руководство президентской фракции "Слуга народа" открыто говорит о грядущей смене 3-4 министров, оно признает конфликт со спикером Верховной Рады и одним из самых сильных членов своей команды Дмитрием Разумковым, а уже на этой неделе состоится большое совещание в Трускавце. Среди участников заявлены представители всех ветвей власти и президент Украины Владимир Зеленский.
Накал событий вызывает массу вопросов, которые Vesti.ua решили задать народному депутату от "Слуги народа" Максиму Бужанскому.
У Разумкова масса недостатков, но он старается придерживаться регламента
- Интересная ситуация сейчас сложилась вокруг спикера Верховной Рады Дмитрия Разумкова. Очевидно, что будет вынесено в зал предложение об его отставке. Будете поддерживать?
- Нет, я не буду поддерживать.
- А если у фракции будет единая позиция?
- Тогда будем обсуждать это на заседании фракции. И для меня не так очевидно, что вопрос об отставке спикера будет вынесен. Я понимаю, о чем вы говорите: конфликтная ситуация действительно есть. Возможно, это произойдет. Но когда – завтра или через год – я сказать не могу.
Считаю, что Разумков – хороший спикер. Более того: под его руководством этот парламент максимально эффективен.
- В чем хороший?
- Он – спикер не “Слуги народа”, а всего парламента Украины. Например, для предыдущего спикера, Андрея Парубия, который был спикером большинства, оппозиции не существовало вообще. Это недостойно с точки зрения ХХI века и представления о демократии. А у тех, кого он не воспринимал, тоже есть свои избиратели, их миллионы. Они, кстати, сказали свое слово на этих выборах.
У Разумкова масса недостатков, о которых я не буду говорить, чтобы не делать антирекламу. Тем не менее, он старается во всем придерживаться регламента. Регламент – это тот предохранитель, который гарантирует, что все заранее знакомы с правилами, и все будет происходить в рамках этих правил. Моя точка зрения (по этому вопросу) не поменяется.
- В данном случае получилось, что Разумкову пришлось идти на открытый конфликт с фракцией СН, чтобы отстоять свою позицию.
- Я уточню: а в какой момент у Разумкова возник конфликт с фракцией СН?
- Об этом сейчас все говорят. Например, можем взять слова Михаила Подоляка...
- Кто такой Михаил Подоляк?
- Вы же знаете кто: советник главы Офиса президента.
- То есть вы сейчас поставили на одну доску спикера ВРУ и советника главы ОП?
- Я не ставлю. Но вы же понимаете, что если он озвучивает позицию, то это позиция ОП или они хотя бы совпадают.
- Я это прекрасно понимаю, и с уважением отношусь к сотрудникам Офиса президента, которые выполняют официальные функции. Советник – это неофициальная и непонятная мне позиция. Считаю, что комментировать любого спикера ВР с позиции советника – не совсем корректно. Более того, не совсем корректно по отношению к СН. Наш избиратель давал мандаты нам, а Подоляку, простите, не давал. Это не его уровень.
- Вы ждете какой-то реакции от самого президента?
- Я ничего не жду. Я выполняю свои функции народного депутата, работаю.
- Хорошо, эту ситуацию комментирует Давид Арахамия, как глава фракции, Александр Корниенко, как глава партии.
- Имеют полное право.
- То есть вы учитываете их позиции?
- Я всегда учитываю их позиции. Но в данном случае все заявления они делали как глава фракции и как глава партии, а не как люди, которые провели совещание с фракцией, получили резюме решения и его озвучили. Пока они озвучили личные позиции с тех высоких постов, которые они занимают.
- Когда уже звучат такие заявления – я пытаюсь судить со стороны зрителя - для меня это сигнал...
- ...Очень тревожный сигнал.
- Вот я смотрю в пятницу “Свободу слова Савика Шустера” и вижу открытый конфликт.
- Вы правильно это описали: открытый конфликт. Не нужно обманывать самих себя, это так и выглядело. Но я должен сказать, что в понедельник (20 сентября) Давид Арахамия на заседании фракции сказал, что сожалеет о том, что этот публичный конфликт имел место и (в эти же дни) – что внутренние конфликтные моменты не должны быть предметом выяснения отношений на ток-шоу.
- Но он сказал еще другую фразу: если Дмитрий Разумков хочет вести отдельную политическую деятельность, то он может это сделать. Не является ли это намеком?
- Я здесь полностью признаю правоту Давида Арахамии. Действительно, спикер, делегированный “Слугой народа”, не имеет права на свою независимую политическую деятельность. И Давид Арахамия говорит о том, что если спикер собирается начать отдельную от “Слуги народа” политическую деятельность, то, наверное, за СН остается право пересмотреть вопрос о том, кто будет спикером.
Есть нюанс: спикер, по его словам, не ведет отдельную от СН политическую деятельность и не собирается вести. То есть это та ситуация, в которой можно понять обе стороны, если хотеть понять.
- Но вы в данном случае на стороне спикера?
- Я категорически против того, чтобы мы выбирали какую-то сторону. Я за то, чтобы конфликт между человеком, который вел СН на выборы, народным депутатом Дмитрием Разумковым, со всеми руководителями, с которыми этот конфликт присутствует, был улажен. Потому что это мешает эффективной работе парламента и прочих структур.
Я бы хотел, чтобы Разумков оставался спикером, и мы работали именно в таком составе. Выбирать чью-либо сторону я не могу, не хочу и не буду – я народный депутат от СН. Я бы хотел, чтобы мы нашли в себе силы и мудрость решить возникшие разногласия без кадровых решений.
- Вы согласны с тем, что если отставка Разумкова случится, то это негативно повлияет на имидж Слуги Народа в целом?
- Если отставка Разумкова состоится, это крайне негативно повлияет на имидж Слуги Народа – моментально по самому факту события и в перспективе. Это безусловно скажется на работе парламента, где большинство имеет “Слуга народа”. То есть все наши решения так или иначе будут формироваться, исходя из этой парадигмы.
- А вы думали, кто может быть вместо Разумкова?
- Мне не нужно об этом думать. На каждом заборе пишут, что в таком случае была бы предложена кандидатура первого вице-спикера Руслана Стефанчука. Меня больше интересует – а кто тогда станет самим вице-спикером?
- Так как Разумков – "списочник", в случае отставки ему придется выбирать фракцию, чтобы остаться в парламенте. Иначе руководство СН имеет право выдвинуть предложение о том, чтобы он сложил мандат.
- Я тоже об этом думал. Не знаю, как действует эта норма – в том смысле, что депутат-списочник, прошедший в парламент, обязан вступить в какую-либо фракцию. Дело в том, что эту норму Разумков выполнил в свое время, когда вступил во фракцию СН 29 августа 2019 года.
Должен ли он сейчас вступать в какую-либо фракцию, в частности в СН еще раз – я не знаю. И как быть, если он подаст заявление с просьбой включить его в состав СН, а ему будет отказано? Тут нужно спрашивать у более квалифицированных коллег, хотя, думаю, даже у них будут разные версии.
За закон об олигархах голосую потому, что вопрос поставлен таким образом – ты за олигархов или против?
- Если взять глобально: Разумков не хотел выносить на голосование законопроект об олигархах. В этой конкретной ситуации руководство фракции могло сослаться на то, что спикер ВР пытается затянуть решение этого вопроса, что они и сделали.
- Давайте поговорим, почему Разумков не хотел вносить законопроект об олигархах (в повестку). Начнем с того, что он сконструирован таким образом, что отменяет заложенные в нашей Конституции принципы, согласно которым все граждане равны. У нас появляется непонятный орган СНБО - это вообще совещательный орган – который наделяется правом определять, кто олигарх, а кто - нет.
Этот законопроект не про олигархов, поймите правильно. В нашей жизни ничего не изменится, даже если завтра они все окажутся на Луне. Вопрос в другом: это значит, что кроме судов вдруг появилась структура, которая будет каким-то образом нас сортировать и классифицировать. Но я за него проголосую завтра же.
- Почему вы за него голосуете, кстати?
- Вопрос поставлен таким образом: ты за олигархов или против. Нет, я не за олигархов, я за деолигархизацию. Мне кажется, мы просто выбрали не самую удачную форму...
Эксперты считают, что есть высокая вероятность того, что он будет отменен Конституционным судом. Более того, есть опасения, что Венецианская комиссия также даст негативный вывод.
- Хорошо, закон об олигархах был вынесен президентом спустя два года его каденции. Было время для того, чтобы выписать все, подключив передовых юристов. Почему он получился таким, каким получился?
- Я не знаю, кто его писал, поэтому мне сложно сказать, какие цели преследовали его авторы. В какой-то степени этот закон, видимо, отражает актуальные взгляды президента, Офиса президента и тех, с кем он консультировался, на ситуацию. Президент считает, что этот вопрос нужно решить таким образом – это его право. Парламент должен с этим согласиться либо не согласиться.
- Но для президента - это имиджевый вопрос, и он бы мог больше усилий приложить…
- Безусловно. Поэтому в том числе я уверен, что этот законопроект будет проголосован. Насчет бОльших усилий: это закон, в котором нет никакой конкретики. Реальные антиолигархические шаги должны осуществляться Антимонопольным комитетом, антикоррупционным органами и через антитрастовое законодательство, которое мы сейчас только собираемся вносить.
Этот комплекс мер нужен для того, чтобы это не было похоже на раскулачивание и не выглядело примитивным большевистским образом. В СССР в эту игру играли в самых разных вариантах: можно было кого угодно занести в любую категорию, объявить эту категорию вражеской и дальше принимать решительные меры в борьбе. Но мы – демократическое современное государство и не должны делать ничего подобного.
- Откуда взялась такая спешка с этим законопроектом? Похоже на то, что это связано с прошедшим заседанием СНБО, на котором презентовали систему мониторинга олигархов.
- Я не вижу здесь спешки. Если быть откровенным, это абсолютно нормальный процесс для любого законопроекта. Если документ был принят в первом чтении, народные депутаты подали к нему поправки в отведенный срок, их рассмотрел комитет… То любые дальнейшие попытки мурыжить законопроект, в том числе и об олигархах – это уже манипуляции. Несите в зал, ставьте на голосование и давайте принимать решение. Держать его в комитете для чего? Мы уже определились в первом чтении.
- Подождать решение Венецианской комиссии, например.
- Я был бы не против подождать решение Венецианской комиссии, но другая позиция у коллег, поэтому законопроект будет вынесен и проголосован.
- Давайте рассмотрим такой вариант: в декабре Венецианская комиссия дает заключение, что закон об олигархах противоречит нормам. Что дальше?
- Есть выражение – “все, что сказано до слова “но” не имеет значения”. Так вот: все, что будет сказано после того, как мы проголосуем - не имеет никакого значения. И есть ряд других законов, например, о люстрации, в дребезги раскритикованный Венецианской комиссией. Более того, по нему существует ряд приговоров в ЕСПЧ - то есть Украину обязали его изменить. Похожая история с законом о языке...
Если СНБО начнет на базе принятого нами законопроекта №5599 преследовать олигархов – теоретически рассуждаю – он пойдет в ЕСПЧ, сошлется на выводы Венецианской комиссии, и наши граждане заплатят все штрафы. То, что это будет не завтра, а через 10 лет – от этого приятней становится?
Если же мы сейчас проведем реальную деолигархизацию, то вы это сразу почувствуете: тарифы и цены на бензин уменьшатся, а зарплата на предприятиях олигархов станет выше. Но когда мы примем завтра этот закон, а через полгода вы обнаружите, что ничего из этого не произошло, скажите, как быть с вашими обманутыми ожиданиями?
- Я спрашиваю потому, что люди действительно увидят, что ничего не произошло. А это значит, рейтинги президента и вашей фракции продолжат падать.
- Вопрос же не в рейтингах, а в том, что на выборах президента и парламента люди впервые за 30 лет искренне поверили, что их жизнь изменится к лучшему. И обмануть их ожидания – страшнее потери любых рейтингов. Это же те самые люди, с которыми живешь рядом, которые в тебя верят и ждут от тебя... Как их обмануть?
И еще вопрос в том, что второго такого шанса в стране никогда не будет. Как им не воспользоваться? Это исторический шанс.
В Трускавец не поеду, эти мероприятия слишком хороши для меня
- Ваша фракция собирается примерно на следующей неделе ехать в Трускавец на большое совещание. В частности, планируют обсуждать достижения действующей власти за два года. Что вы считаете достижениями, за которые не стыдно?
- Знаете эту историю про стакан, который наполовину пуст или на половину полон? Спустя два года у власти, мне хотелось бы обсуждать то, что мы не сделали, почему мы это не сделали, какие от этого последствия и как это сделать как можно скорее и как можно лучше.
А обмениваться рассказами о достижениях – не совсем правильный путь в ситуации, в которой находится страна. Я принципиальный пессимист, и на все процессы смотрю критически. Если все невероятно хорошо, а я просто этого не заметил - прекрасно, значит, я ошибался. Но что делать, если я не ошибался? Мне кажется, говорить об успехах время всегда найдется.
- А когда говорить об успехах - по прошествии пяти лет?
- А не надо об успехах говорить вообще. Когда есть успехи – о них говорят граждане на улице. Успехи есть тогда, когда о них говорят все кроме вас. Когда о них говорите вы, а остальные – нет, это уже немного не успехи.
- В “Слуге Народа” и в ОП часто жалуются на дезинформацию. Мол, успехи нивелируются, а их выставляют только в плохом свете. Может действительно, иногда, нужно об этом говорить?
- Многие вещи привели к тому, что появилось заведомое неприятие всего, что идет от партии власти. Это в принципе с любой властью происходит, так было и с предыдущей. К сожалению, мы утратили кредит доверия, который был безоговорочным. Это факт.
- Когда вы это почувствовали?
- Я это почувствовал на второй день работы парламента, когда увидел в повестке законы о полупроводниках и о защите географических названий.
Теперь насчет дезинформации: не надо объявлять все, что не нравится, дезинформацией. Иди и доказывай, что ты прав. А у всех остальных есть право говорить все, что угодно: на черное – белое, врать... Так и происходит зачастую, в том числе со стороны оппозиции. Власть же должна показывать факты.
Перехватить инициативу всегда можно. Более того, с этим у нас проблем вообще нет: у нас 244 народных депутата, монобольшинство. Но для этого нужна четкая программа и консенсус внутри фракции по ней.
- Если в Трускавце будут обсуждать проблемы, о чем бы вы в первую очередь скажите, если туда поедете?
- Я не поеду туда.
- Почему?
- Я не поеду.
- Потому что вас не приглашали?
- Приглашали, но эти мероприятия для меня слишком хороши. Я не ездил в Трускавец в первый раз – как видите, это никоим образом не сказалось на моей работе.
- Туда министров, кстати, пригласили. Зачем?
- В прошлый раз в Трускавце произошли важные обсуждения, в результате которых мы назначили Алексея Гончарука премьер-министром, а Руслана Рябошапку – генпрокурором.
- А вдруг если бы вы там были, то не назначили?
- Представьте, если бы я там был. Я бы на них посмотрел, и вдруг, когда все в глубокой эйфории находятся, я бы вылез и начал рассказывать, что это делать не надо. На меня посмотрели бы странно. Зачем?
- Вы бы высказали свою позицию, которая подтвердилась спустя полгода.
- У меня не было права на свою позицию в этом вопросе – тогда я еще не заслужил его. Во-вторых, я не вынесу столько ответственности: у меня один голос, а не 226. Ответственность у нас есть перед избирателями, она солидарная и огромная. Тут, наверное, только президент обладает таким мандатом доверия, чтобы предлагать кандидатуры министров.
Каких министров будут менять, никто не знает. Концепция меняется каждые 25 минут
- Но все равно же происходят обсуждения внутри фракции. Например, сейчас, накануне смены нескольких министров.
- Я не заметил обсуждения смены нескольких министров. Я вижу бесконечную перетасовку слухов о смене нескольких министров.
- Арахамия сказал прямо, что смена будет. Да, он не называл имена, но подтвердил, что будут менять.
- Вот когда будем менять, тогда обсудим. Если вы обратите внимание, эти разговоры идут с апреля месяца.
- Я не буду спрашивать о том, знаете ли вы, кого будут менять...
- Не знаю, честно скажу. Я уверен, что никто не знает, концепция меняется каждые 25 минут.
- Кого бы вы поменяли в действующем Кабмине?
- У нас сейчас сложилась ситуация, когда Кабмин выполняет роль технического дублера СНБО. По большому счету, можно говорить только о том, кто плохо справляется с этой технической ролью. Чтобы кого-то на кого-то менять, задачи нужно более четко обрисовать. Что значит плохой министр или хороший? А восемь – это много или мало? По сравнению с двумя – много, по сравнению с 16 – мало.
Или – мы меняем чтобы что? Чтобы слить на старого министра негатив? Это неправильный подход. Потому что мы не довольны тем, как он работает? Это нормально. У нас изменилась концепция – это третий подход.
Я не хочу раздавать ярлыки – в данном случае говорю с чужих слов – есть много нареканий на министра обороны. У него конфликт был с начальником генерального штаба, которого уже уволили. Помимо этого, есть еще ряд замечаний с самых разных сторон. Это реальные претензии – не выдуманные, не субъективные, не чьи-то обидки или чьи-то нерешенные проблемы…
Я в свое время внес постановление, собрал голоса и добился увольнения генпрокурора Рябошапки. У меня тоже были очень конкретные претензии, которые я неоднократно ему озвучивал – и они были поддержаны парламентом.
- К действующему генпрокурору Ирине Венедиктовой у вас есть претензии? Пишут, что не справляется.
- Не знаю, кто пишет, но считаю, что у нас очень правильно в этот раз выбран генпрокурор. Она, насколько это возможно, делает все, что необходимо. Я считаю, что в условиях, когда Венедиктовой досталась уничтоженная генеральная прокуратура – реформа ее уничтожила практически – когда тысячи людей были волюнтаристским образом уволены в результате аттестации, ей удалось организовать процесс так, чтобы все не застопорилось в принципе. Реформу бросать было невозможно, отменять нельзя, поэтому ее довели до конца. И сейчас прокуратура работает.
Я лично обращался к Венедиктовой по поводу того, что в период с 2016 по 2019 годы по делу Сергея Стерненко прокуроры 16 раз не явились в суд. Прокуратура просто саботировала процесс – у нее было явное взаимодействие со Стерненко. С тех пор я не слышал нареканий, что прокуроры не ходят в суд. Я понимаю, что это не победа, и что это нормально, когда они ходят. Тем не менее, это «нормально» наступило именно при Венедиктовой. Она - хороший генпрокурор.
По делу об убийстве Олеся Бузины хочется, чтобы суд был не только справедливый, но и быстрый
- Кстати, спрошу о Стерненко: как так получилось, что его дело по сути слили? Я думаю, вы помните день, когда огласили решение апелляционного суда.
- В жизни мне не было так стыдно, как в тот день. Но это одно из двух дел, даже из трех. Третье, связанное с оборотом наркотиков, еще не рассматривалось. Существует дело, по которому Стерненко предъявлено обвинение в умышленном убийстве, и рано или поздно по нему будет приговор. Я не знаю ни одной возможности ожидать какой-то приговор, кроме обвинительного.
А вот это странное решение апелляционного суда мне кажется несколько неестественным. Но я законопослушный гражданин и принимаю решение суда, как оно есть.
- Вы, как член правоохранительного комитета, можете как-то повлиять на ситуацию? Есть же и другие дела, например, нераскрытое убийство Олеся Бузины…
- Отвечу. Кстати, Венедиктова – как раз тот генпрокурор, которая увиделась с мамой Бузины. Как народный депутат, влиять на дела, которые уже находятся в суде, я не могу.
Дело об убийстве Олеся Бузины слушается в суде. К сожалению, мы наблюдаем факт, когда обвиняемые в убийстве злоупотребляют своими правами и умышленно затягивают рассмотрение этого дела. Я могу только как гражданин надеяться, что прокуратура и судьи потребуют и ограничат срок на ознакомление с материалами дела, чтобы оно могло уже наконец быть рассмотрено по сути.
По поводу Олеся Бузины я ходил к генпрокурору и спрашивал, как обстоят дела. Я надеюсь, что суд ограничит срок на ознакомление с материалами дела, пусть убийца читает быстрее.
- Получается, что у нас по закону не ограничен срок? Как это вообще работает?
- Это так пока работает. Тут проблема в том, что дело уже в суде, и оттуда оно никуда не денется. Но хочется, чтобы суд был не только справедливый, но и быстрый.
Кстати, ведь какая история была со Стерненко: благодаря деятельности членов нашего комитета, дело об убийстве пошло в суд. При генпрокуроре Венедиктовой ему предъявили подозрение, а потом предъявили обвинение и передали дело в суд. Следствие было очень простое, там нечего расследовать – все экспертизы проведены… А дальше он, как каждый гражданин, имеет право защищаться в суде.
- Можно подать какой-то законопроект, чтобы ограничить срок ознакомления с материалами дела?
- У нас все подано, все ограничено. Начнем с того, что у нас из 8300 судей которые по штату должны работать, работает 6000 судей. То есть каждый судья работает за себя и еще выполняет половину работы за соседа. Я вижу в этом, прежде всего, причину: иногда, заседания идут не так часто, как это необходимо.
При этом судей у нас обвиняют во всех смертных грехах. Буквально вчера была новость о том, что судья Мукачевского городского суда получил приговор первой инстанции – 6,5 лет тюрьмы с конфискацией половины имущества за взятку в две тысячи гривен! Я тут же написал в своем Telegram-канале, пусть все эти люди, которые кричали, что семь лет Стерненко за грабеж в 300 гривен, это много, скажут, семь лет для судьи за 2 тысячи гривен – это тоже много? Это сопоставимые суммы, а чем грабеж лучше взятки, я не знаю. То есть получается, что для судьи – это нормальный срок, а для него – нет? Двойная мораль.
- Я думаю, здесь работает медийность Стерненко: он якобы несчастный мальчик, ошибся в 19 лет.
- Совершенно верно. Вот каждый из нас, размышляя об этой ситуации, может задуматься о том, чего бы ему хотелось – для себя, для своих детей, для своих внуков... Жить в стране, где работает закон, или жить в стране где работает медийность. Это абсолютно разные вещи, и ничего общего между ними нет.
- С другой стороны есть стереотип, что судья – это плохой человек, который берет взятки.
- Это не стереотип, это намеренно и сознательно, постоянно вносимый нарратив о том, что все наши судьи в чем-то виноваты. У меня тогда возникает вопрос: если 6000 наших судей негодяи и мерзавцы, за что мы тогда платим деньги нашим антикоррупционным органам? Почему их не ловят, не сажают, не разоблачают? Мы приняли уже настолько жесткие антикоррупционные законы, пожалуйста, вперед!
Восторги Лещенко принимают за медийность, а у него – комсомольский "одобрямс" и паразитирование на бюджете
- В контексте медийности, хочу спросить про Сергея Лещенко, у которого дополнительный срок работы членом Набсовета "Укрзализныци" закончился 20 сентября.
- Да, его выгнали в очередной раз на улицу, но думаю, пристроят куда-то. Он так нежно и трепетно хвалит власть... Другой вопрос, что для избирателей СН было бы хорошо, если бы он ругал власть. А когда они видят, как он хвалит, то чувствуют себя абсолютно чужими – это такая поддержка в минус.
- А вам не кажется, что здесь тоже работает медийность?
- У Лещенко медийность как у вашей собаки – если говорить о популярности его постов. Вы можете собаке своей дать Telegram-канал, и они будут примерно на уровне идти. Только ваша собака никогда в жизни не сможет – не знаю, как это корректно выразить… Сергей очень влюбчив, и, иногда, его громкие восторги принимают за медийность, но у него – комсомольский "одобрямс" и паразитирование на бюджете. Медийность – это у Макса Назарова.
Будем следить за карьерой Сергея. Я уверен, что он неделю поголодает дома, оторванный от бюджета, а потом "вдруг" его назначат каким-нибудь замминистром. Я, кстати, внес законопроект о том, чтобы кандидатуры замминистров – у нас же есть еще Мустафа Найем, который ощутил себя замминистром – согласовывались с Верховной Радой.
- А можно принять какие-то законопроекты, чтобы не назначали в Набсоветы журналистов и в целом людей без профильного образования? Пусть уже даже в Набсоветах будет какой-то процент иностранных экспертов.
- Нет ничего плохого в том, если у нас есть какой-то феерически талантливый иностранец, воспользовавшись профессиональными качествами которого, мы получим пользу. Плохо, когда сюда присылают весь непонятный мусор, который живет здесь на непонятно какие деньги, а после этого, не прощаясь, уезжает.
Народный депутат от "Батькивщины" Владимир Кабаченко на днях предложил законопроект – я подписал – о том, чтобы обязать иностранцев из Набсоветов декларироваться точно так же, как и наших представителей. Давайте мы посмотрим, кто и что там зарабатывает, будет ли им это так интересно, если нужно будет декларироваться?
Насчет профессиональных качеств: это безумие, когда мы должны какими-то законами отдельно прописывать… Вы же не поручите пианисту ремонт квартиры? И вам не нужен закон, запрещающий пианисту ремонтировать квартиры, потому что вы понимаете, что он это не умеет.
Сейчас рассматривается закон о корпоративном управлении, посмотрим, какие правки будут приняты туда. Там тоже есть очень странные критерии, например, порядочность.
В законопроекте о наполнении бюджета между первым и вторым чтением рента вильнула
- Вы часто критикуете законопроект №5600 о наполнении бюджета. Какие поправки вы к нему подавали?
- Поправок никаких не подавал. Понимаете, это очень странный подход, когда в одном законопроекте – ренты на руду на миллиарды гривен и приусадебные участки в 50 соток. Вот нельзя скрестить слона и трепетную лань.
Возможно, все те проблемы, которые обсуждаются в этом законопроекте, нужно решать. Возможно, нужно решать и таким образом… Но то что их нельзя решать одним махом, я в этом абсолютно уверен.
- Данил Гетманцев мне объяснил, зачем эта конструкция: за 30 лет независимой Украины накопилась куча недоработок в налоговом законодательстве, которые он посчитал правильным внести в один законопроект. То есть действительно одним махом попробовать изменить ситуацию.
- Давайте иначе сформулирую вопрос: за 30 лет в Украине никогда честно не работала таможня. Может, надо было сначала одним махом сделать так, чтоб таможня работала, а потом выколачивать налоги из граждан? Просто последовательность правильную выбрать, показать гражданам – нет у нас больше контрафактного спиртного, сигарет и топлива, нет контрабанды, деньги со всего этого пошли в бюджет, а теперь, уважаемые граждане, будьте добры платить налоги в полном объеме. И это не значит, что в 25 раз выше. Это значит, что без лазеек.
Тарифы на руду, кстати, упали, и соответственно рента в этом законопроекте между первым и вторым чтением тоже где-то вильнула. В первом чтении этого законопроекта повышение ренты для олигархов было привязано к росту цен на руду. Я не экономист, но мне это показалось странным… Я тогда еще задал вопрос – а если цены в пять раз упадут, то мы доплачивать будем за добычу полезных ископаемых в Украине?
- Вы как будете голосовать?
- Вы увидите.
- Как думаете, фракция поддержит этот законопроект? Потому что мы тут выяснили в редакции, что доходы от него уже учтены в проекте бюджета на следующий год.
- Я думаю, что фракция проголосует, парламент проголосует... Это, кстати, будет первый закон "Слуги народа", который поднимает налоги. За два года Данил Гетманцев – это все неправда, что говорили в его адрес – ни одного налога не поднял. До этого он только расширял налогооблагаемую базу, не поднимая налоги, а кое-где их опуская.
Все инструменты для применения закона о запрете пропаганды тоталитарных режимов существуют уже сейчас
- Поздравляю вас с успешным голосованием за ваш законопроект №5109 о противодействии антисемитизму. Означает ли это, что мы больше не увидим на улицах маршей в честь дивизии СС “Галичина”?
- Поздравить нужно всех нас: антисемитизм – это не моя проблема. Это болезнь, поражающая все страны и народы, потому что антисемитизм везде одинаковый.
Этим законопроектом мы обозначили, что считать антисемитизмом: это трактовка, сформулированная Международным альянсом в память о Холокосте (IHRA) – ее всем странам рекомендовал принять Европарламент. Все прогрессивные страны западного мира – США, Великобритания, Италия, Франция, Германия - приняли эту трактовку. Пока явление не обозначено, никоим образом бороться с ним нельзя. Вот произошло какое-то событие, носящее антисемитский характер, а правоохранительные органы не могут понять, это так или нет – в законодательстве четко не обозначено.
СС-овцы – это не антисемитизм, а преступления против человечности. Это совсем другая история, относящаяся к решениям Нюрнбергского трибунала, и вопросам об итогах Второй мировой войны. Не военных итогах, а юридических, где была дана оценка, что такое зло и что находится за “красной чертой”. Касательно маршей СС-овцев – вообще-то у нас действует закон о запрете пропаганды тоталитарных режимов.
- Он почему-то не работает...
...Будь желание и политическая воля, все инструменты для того, чтобы его применять, существуют уже сейчас.
- Но мы постоянно видим запоздалую реакцию со стороны власти, Офиса президента. Был случай, когда под видом марша вышиванок провели марш в честь дивизии СС “Галичина”.
- Это происходит… Знаете, как собака метит территорию, так и территорию метят нацизмом. Киевская власть прекрасно знала, какой именно марш планировался и дала на него разрешение. Если же она не знала об этом в момент регистрации заявки - было достаточно времени, чтобы узнать об этом позже, когда скандал разгорался. Но киевская власть заигрывает с нацистами.
- Вы считаете, должна была киевская власть отреагировать?
- Должна была просто не разрешать, для начала. А дальше руководство МВД должно было инициировать уголовные дела за пропаганду нацизма и расследовать их. Если не бороться на каждом шагу, то ничего не получится.
Я хотел бы еще отдельно пару слов сказать – не в качестве саморекламы, а в качестве объяснения, почему не получается: потому что мы позволяем. У меня был законопроект – его провалил парламент, я подам новый – №2797 о запрете героизации нацизма. Его суть в том, чтобы запретить героизацию лиц, которые имели непосредственное отношение к СС и принимали участие в Холокосте, массовых убийствах евреев и ромов. Имеется в виду запрет называть их именами улицы, вешать памятные знаки на школах и домах – все то, что сейчас происходит в некоторых местах Западной Украины.
Демократическая система, например, в США работает таким образом, что у каждого конгрессмена есть свои избиратели с вполне понятными, четкими требованиями, которые они никогда не забывают и не стесняются до него доносить.
За мой законопроект парламент дал всего 170 голосов из необходимых 226. Отказались голосовать 70 депутатов из фракции СН, минимум 50 из которых – из Восточной Украины. То есть их избиратели были категорически не согласны с таким решением. Но нужно говорить, что мы против, оказывать давление.
- Вы же могли на фракции попробовать убедить своих коллег, что это необходимо.
- Были моменты, когда мне удавалось убедить коллег. Например, после 9 мая 2020 года я сбил попытку парламентским постановлением приравнять Советский Союз и нацистскую Германию в начале Второй мировой войны. Убедил их отклонить законы о легализации короткоствольного оружия, медицинского каннабиса...
Где-то получается, где-то нет. Есть депутаты с Западной Украины, которые со мной согласны, но ориентируются на своего избирателя – я их понимаю. А депутаты из востока и центра страны – с ними надо работать.
- Как вы сами ощущаете – за два года вы сильно изменились?
- Я не прогнулся ни в одном месте и не отступил ни на миллиметр в своих принципах и в том, что я декларировал до выборов – когда никакой речи не было о парламенте.
Насчет изменился ли: я каждый день сталкиваюсь с тем, что у моих коллег другое мнение. И мне нужно искать границу компромисса там, где я могу пойти на встречу. Даже если для меня это сложно принять, я понимаю, что их точка зрения имеет место быть. Есть также та граница, которую я не могу перешагнуть. Все это требует определенных усилий и не поднимает настроение, честно вам скажу. Такая работа. Каждый шаг – это ответственность, я об этом думаю каждый раз, нажимая на кнопку. Нажал – ответственность, не нажал – тоже ответственность.