Издание «Новое Время» вчера опубликовало интервью Геннадия Корбана сразу после его отставки с поста вице-губернатора.
Мы приводим это интервью для наших читателей полностью.
«С Геннадием Корбаном, бывшим заместителем губернатора Днепропетровской области Игоря Коломойского, которого сам Корбан называет другом, НВ встретилось на следующий день после того, как команда чиновника-миллиардера объявила о своем уходе. Причиной стал конфликт между владельцем группы Приват и столичной властью за контроль над госкомпанией Укртранснафта и акционерным обществом Укрнафта.
Журналист и фотограф НВ были в Днепропетровске в течение последних пяти дней пребывания команды Коломойского в облгосадминистрации (ОГА) и наблюдали за всеми этапами передачи власти.
В первый день после отставки в кабинете Корбана, который, по сути, и руководил областью последние месяцы, побывали многие люди. Среди них особняком стояли народный депутат Борис Филатов и лидер Правого сектора Дмитрий Ярош — для Корбана оба не только соратники, но и друзья.
Здесь же команда экс-чиновников отметила и последний день во власти — небольшим банкетом. Закончился он в 5 утра.
Поговорить с Корбаном удалось лишь через несколько часов, уже в новых декорациях — в его личном кабинете, в офисе на набережной Ленина. Помещение резко отличается от того, которое экс-чиновник занимал в ОГА: вместо карт железных дорог и блокпостов на стенах висят картины. На одной изображен оригинальный сюжет: бизнес-трио — Коломойский, Корбан и донецкий миллиардер Ринат Ахметов — на охоте.
Обсуждать живопись хозяин полотна не стал. Да и говорить с ним было интересней совсем на другие темы.
Давайте начнем с вашего прощального обращения, записанного для 1+1…
Почему прощального?
А какое оно было?
Давайте — крайнее обращение.
В нем вы сказали: “Я был бизнесменом, который играл по беспредельным правилам”. Что имели в виду?
Я имел в виду свою прошлую деятельность. Скажу так: я всегда слушаю своего папу. Он мне говорил и говорит: никогда не играй в азартные игры с государством. Я действительно никогда ничего не приватизировал и никогда не занимался государственной собственностью. То, чем я занимался,— это перераспределение богатств одних в пользу других.
Рейдерство?
Это так называется. Почему то у нас к этому слову совсем негативное отношение. Но это бизнес, который существует в мире. Создаются рисковые фонды —хедж-фонды, которые, в общем то, занимаются тем же: дружественными и недружественными поглощениями. А у нас рейдерство — это все: и квартиру отнять, и еще что-что. Ограбили в автобусе — тоже рейдерство. Но это не так. — Скорее, перераспределение собственности одних в пользу других. Это целый пласт бизнеса в мире. Он не считается преступным.
В своих схемах я никогда не использовал какие то криминальные вещи, хотя многие мне их приписывают. Но я человек богобоязненный. Пусть в синагогу хожу раз в год, но при этом десять заповедей стараюсь не нарушать.
Как вы относитесь к тому, что вас называют рейдером №1 в Украине?
Называли. Отношусь к этому никак. У меня достаточно крепкие нервы. Меня это не оскорбляет, не унижает, но и не делает мне особой чести. Ну вот назвали, так назвали. У меня нет болезненных переживаний по этому поводу. Совесть меня не мучает.
Недавно вы заявили, что против вашей команды возбуждено восемь уголовных дел. Можете рассказать о тех из них, которые касаются лично вас?
Я не знаю, какие из этих дел касаются меня лично. Но это все действительно было связано с моей деятельностью на государственном посту. Я достаточно резко разговаривал со многими чиновниками в Киеве, это правда. Мне не нравилось то, что они делают. Я достаточно нетрадиционными методами боролся с коррупцией в Днепропетровской области.
В каком смысле — нетрадиционными?
Нетрадиционно — значит, прилагая не процессуальные усилия. Я вызывал людей на какие то разговоры. Может быть, даже где то осуществлял какое то давление на этих людей с целью прекращения грязной коррупции, воровства и жульничества. Естественно, много врагов осталось, много недоброжелателей, много завистников. Они используют любые поводы, дырки и уловки в законе, которые им позволяют писать заявления на меня. Но за мной нет криминала. Я это знаю.
Святослав Олейник, бывший заместитель губернатора Коломойского, остается замом у нового руководителя области. Он ваш шпион в новой власти?
Слава — близкий наш человек и друг. Мой друг. Мы никогда с ним, работая в администрации, не разделяли каких то функций, полномочий —кому что, кому какой сектор. Это человек нашей команды.
Задача Славы — обеспечить преемственность власти. Новый губернатор пришел в достаточно сложную область, прифронтовую, где была выстроена определенная система. Чтобы человек просто не попал с корабля на бал, Славик временно будет ему помогать. Я не хочу, чтобы это трактовалось, будто он предал нас или вильнул в сторону. Нет, это не так. Слава с нами.
Оппоненты обвиняют вас в том, что после встречи с вами похитили Александра Величко, начальника юрдепартамента Днепропетровского горсовета. Он был в вашей приемной 25 февраля, в день похищения? Куда исчез?
Он был в моей приемной в тот день. Речь шла об объектах коммунальной собственности. Это 96 объектов, которые украл Величко и его клика, или команда. Фактически все они были оформлены на компании этих людей. Я в достаточно жесткой форме попросил все вернуть через нотариуса в собственность горсовета. Это и было сделано.
А куда он делся?
Величко? Вышел спокойно из ОГА. Никто его в ковер не закатывал и никуда не увозил.
Коломойский и другие представители вашей команды говорят, что проблем с президентом Петром Порошенко у вас нет. Но конфликт по поводу компаний Укрнафта и Укртранснафта, контролировавшихся Коломойским, еще не исчерпан. Какие могут быть оптимистичные и пессимистичные сценарии развития ситуации?
Давайте не будем ставить Укрнафту или Укртранснафту краеугольным камнем якобы конфликта с президентом. Конфликта нет. Есть разные взгляды на какие то вещи. Это не то, после чего люди не разговаривают или бьют горшки.
Я не акционер этих компаний, но, если говорить по Укртранснафте, Коломойский (я так понимаю) сделал предложение президенту. Это государственная компания, государство имеет право ее контролировать. Оно может ее передать как в аутсорсинг, так и контролировать само. Но контроль этот должен быть эффективным. У нас еще нет эффективного государственного менеджмента. Поэтому Коломойский предложил процедуру [выбора менеджмента] сделать открытой. Не какие либо кулуарные решения.
Чтобы не было так, что из одних рук оно перешло в другие руки. А чем руки [Игоря] Еремеева [владельца группы Континиум, которого Коломойский подозревает в попытках взять власть в Укртранснафте] отличаются? Они что, лучше, чем руки Коломойского? Коломойский предложил сделать прозрачной эту процедуру, провести аудит международной компанией.
А что с Укрнафтой, где 42 % принадлежит подконтрольным Коломойскому структурам, а 50 %+1 акция — государству? С дивидендами акционерам что будет? Речь идет о большой сумме в пользу государства — 1,78 млрд грн за период 2011–2013 годов. Их выплатят?
Укрнафта — это не государственная компания. Давайте не будем подменять понятия:
Укрнафта — акционерное общество, которое живет по другим законам. В нем есть акционеры. На Западе есть масса компаний — акционерных с участием государства или государственных. Но это же не значит, что там пришли и сменили менеджмент, когда захотели. Есть собрание акционеров, акционерное соглашение.
Это как закон, может быть, выше даже где то, чем закон. Это то, о чем договорились акционеры, и подобные договоренности нужно исполнять, я считаю. А брать и манипулировать законами, пытаться с их помощью подменить акционерное соглашение — это некорректно.
Так что будет с дивидендами?
Позиция четко обозначена. У Укрнафты за время правления предыдущих правительств и президентов было изъято бесплатно 10,5 млрд куб. м газа. Компания платит ренты, налоги. Кроме налогов, ренты, зарплат и производственных расходов, с компании потребовали дивиденды. Но для этого, как минимум, физически должны быть оборотные средства, должны быть эти деньги. И поэтому компания обратилась к НАК Нафтогаз Украины с просьбой хоть каким то дисконтом оплатить бесплатно изъятый ранее газ. И деньги, которые будут получены за него, в полном объеме компания готова пустить на дивиденды. —
Коломойского часто называют олигархом. А президент — олигарх или нет?
Я не могу сказать, что он олигарх. Он достаточно богатый человек.
Как вы познакомились с Коломойским?
Это был 1999 год. Нас свели обстоятельства. В общем, мы давно друг друга знали, но тогда мы начали работать вместе. У нас произошла встреча относительно одного акционерного общества. Он знал о моей специализации, был заинтересован в том или ином вопросе. И таким образом мы познакомились, подружились и работаем вместе много лет.
Чему вас научила госслужба?
Научила — не то слово. Я бы сказал, что госслужба поменяла ценности.
Когда ты находишься в бизнесе, ты жестко заточен на получение прибыли любой ценой. Не ценой, конечно, каких то криминальных вещей. Но абсолютно меркантильно, жестко и агрессивно. Когда находишься на госслужбе, ты прежде всего сталкиваешься с колоссальным количеством людей, людей нуждающихся. И понимаешь, что твоя зона ответственности лежит уже в другом поле, в других ценностях. Госслужба поменяла мои внутренние ценности. Абсолютно и кардинально».