Суд оправдал бывшего старшего оперуполномоченного сектора уголовного розыска Заводского ОП Днепродзержинского ОП ГУ Национальной полиции, которому инкриминировали сбыт наркотиков.
Об этом сообщает «Судебный репортер» со ссылкой на приговор от 24 января.
В декабре 2015-го правоохранитель якобы предложил ранее судимому мужчине купить у него каннабис — по цене 700 грн. за 1 "стакан" (примерно 20-25 г.). Покупатель согласился и в дальнейшем действовал под контролем прокуратуры с целью разоблачения сотрудника полиции. В январе 2016 года мужчина передал 3500 гривен и забрал пакет с каннабисом из тайника - прикопанной шины на детской площадке.
В марте прошлого года по ходатайству стороны защиты прокурору был установлен срок для подачи в суд всех имеющихся доказательств- до 18 сентября 2021 года, поскольку рассмотрение дела в суде первой инстанции длится с 2016 года и исследование доказательств длится с нарушением требований разумного срока.
После этого в декабре 2021 года суд признал очевидно недопустимыми протоколы по результатам НСРД (негласные следственно-розыскные действия) , поскольку не предоставлены документы, на основании которых были проведены НСРД и составлены эти протоколы.
Заявитель объяснил суду, что знал обвиняемого с 2015 года, познакомился, когда пришел становиться на учет в отдел полиции после освобождения из мест лишения свободы. Сотрудники управления внутренней безопасности полиции объяснили, что нужна его помощь, чтобы «прихватить» начальника райотдела на сбыте наркотиков, для чего предоставили видеокамеру, чтобы он сам снимал. С оперуполномоченным он не встречался, не общался ни лично, ни по телефону.
Мужчина признался, что был в таких отношениях с работниками правоохранительных органов, что подписывал документы, не читая. В УВБ заявление на должностных лиц правоохранительных органов, незаконно сбывающих наркотические средства, вместо него написали, об этом он узнал позже. Обстоятельств, указанных в протоколе допроса на досудебном следствии, на самом деле не было и обвиняемый не передавал ему наркотики. В части документов подписи вместо него поставил кто-то другой.
Обвиняемый также вину не признал и рассказал, что весь день накануне задержания, когда якобы должен был получать деньги за наркотики, со своими коллегами занимался расследованием кражи, выезжал на место происшествия, собирал объяснения. Полиция подтвердила это — копии документов, которые составлялись в тот день работниками, журнал учета посетителей, в котором фиксировалось возвращение обвиняемого в отделение. По месту жительства полицейского, на рабочем месте и в автомобиле не найдено ничего, что указывало бы на его причастность к преступлению.
Из перечня письменных улик видно, что обыски проводились и у начальника райотдела — в кабинете и дома. Но статус подозреваемого он не получил.
Бывший оперуполномоченный предположил, что уголовное дело сфабриковано, потому что существовал конфликт между уголовным розыском и прокуратурой.
Свидетель, который был начальником райотдела, подтвердил алиби своего подчиненного, что по его указанию он и еще два сотрудника поехали по вызову о краже, задержали группу лиц и доставили в райотдел, проводили с ними следственные действия.
Он рассказал, что заявитель ему знаком, был информатором, внештатным работником, но затем его посадили. Уволившись, этот мужчина приходил в полицию и просил деньги. Потом явился в кабинет с деньгами и микрофоном, хотел «подружиться» с кем-нибудь из его подчиненных, рассказывал, будто их начальник дал «зеленую улицу» на торговлю наркотиками.
Другие свидетели из числа тогдашних работников полиции подтвердили, что знали заявителя как наркомана и что он приходил и задавал провокационные вопросы, интересовался у кого можно купить наркотики и кому сбыть.
Все доказательства обвинения были признаны судом ненадлежащими или недопустимыми или недостаточными для установления фактов и обстоятельств этого дела.
Суд оправдал бывшего полицейского по недоказанности вины. В правоохранительных органах этот мужчина больше не работает и занимается предпринимательской деятельностью.